Эхолетие - Страница 112

112

Бартенев отрицательно покачал головой:

– Мне самостоятельно это сделать надо, понимаешь, са-мо-сто-ятель-но, – по слогам произнес он.

– Не, не понимаю. Ты ученый, а не мокрушник и, следовательно, какой будет результат, если первый пойдет с пером на дело, а второй начнет разглагольствовать за кафедрой? – он неодобрительно посмотрел на молчащего Бартенева.

Владимир Андреевич прислонился к стене и тяжело вздохнул:

– Это зло за мной по пятам ходит. С утра и до ночи, понимаешь? Оно в окна подглядывает… брился сегодня, посмотрел в зеркало… а оно мне из него усмехается. Наглой такой ухмылочкой. Нет, Миша, я сам это должен сделать… хоть что-то по-настоящему полезное для всех.

– Так может тебе не гантельки нужны, а другой тип железа? – Шестаков нажал на край подоконника, тот со скрипом сдвинулся в сторону, и через мгновенье вороненый револьвер системы наган оказался на столе.

– Нет, – грустно улыбнулся Бартенев, – ты же сам сказал, что я ученый, а значит сделать всё надо с умом, что бы потом весь город вверх дном не перевернули и тебя к кирпичной стенке не поставили.

– Ну делай, как знаешь… – оружие бесследно исчезло в тайнике.

Все следующие дни были похожи один на другой. Шестаков каждое утро ходил на местный рынок и исправно покупал полуторную бутыль парного молока, овощи и фрукты. Бартенев отдохнул и полностью пришел в себя. На улицу он не выходил, чтобы случайно не столкнуться с соседями. Кашель уже больше не донимал его, пропало головокружение, и большую часть времени он посвятил гимнастическим упражнениям. Владимир Андреевич и раньше систематически делал зарядку, но сейчас это носило осознанный характер. Через неделю он уже мог поднимать гантели, раздобытые где-то Моряком. Еще через две мог запросто упражняться с ними. Через месяц пошли в ход гири. В перерывах между занятиями Бартенев готовил нехитрые супы, каши из круп, читал книги. Иногда они с Моряком коротали вечера за разговорами, но это было редко. Шестаков вообще был нечастым гостем в собственной квартире, так что в результате они не мешали друг другу. Однажды утром он пришел не один, а с мужчиной средних лет, с заметной проседью на висках и с небольшим чемоданом в руке. Моряк молча усадил Бартенева на табурет, а незнакомец достал из саквояжа ножницы, расчески, приборы для бритья и занялся головой Владимира Андреевича. Через полчаса всё было кончено. Визитеры ушли, а Бартенев долго еще рассматривал в зеркале отражение мужчины с короткой стрижкой и без бороды, что было непривычно, но делало его еще моложе. Спустя час входная дверь вновь открылась. Моряк залез в шкаф, покопался в нем немного, потом протянул Бартеневу белую рубашку, пиджак и усадил его на табурет, прижатый к светлой стене коридора. Его спутник, сутулый мужчина с нерешительными движениями, достал из клеенчатой сумки фотоаппарат «Фотокор 1» и, не снимая пальто, сделал несколько снимков Владимира Андреевича. После этого они молча встали и, не говоря ни слова, вышли из квартиры. Бартенев тоже не задавал лишних вопросов. Всё и так было понятно.

Спустя пару дней Шестаков вернулся домой поздно вечером с большим коричневым чемоданом и обнаружил Бартенева, стоящего на голове посредине комнаты. Из кухни вкусно тянуло запахом чеснока и жареной картошки с луком.

– Так, ну, я вижу, ты полностью оклемался, – Моряк беглым взглядом окинул поджарую фигуру Владимира Андреевича с округлившимися бицепсами рук и явно окрепшую шею. – Покормишь?

– Привет, Миша, – Бартенев легко встал на ноги, протянул ему руку и, улыбнувшись, добавил: – Ну, так если не покормить домовладельца, то можно крышу над головой потерять.

– Ага, шутник, присядь. Поговорим, потом поедим.

Они сели за кухонный стол. Моряк достал из кармана пальто газетный сверток, развернул его и выложил содержимое на стол. Это были документы, деньги и ключи.

– Я сделал всё, что ты просил. Теперь смотри и запоминай, – он подвинул Бартеневу коленкоровую книжечку темно-зеленого цвета с гербом СССР, – теперь ты Игнатьев Михаил Сергеевич. Мне повезло: сначала думал, что временный дадут, на год, но в результате договорился, и дали постоянный. Паспорт честный, везде зарегистрирован. С ним хоть завтра в Кремль. Да, не забудь, родился ты в деревне Семипольской. Была такая отсюда в ста километрах на семь дворов. Теперь нет её, спалили ещё в гражданскую. Так что всё чисто, не подкопаешься.

Бартенев внимательно изучил документ. Двенадцатистраничная паспортная книжка была похожа на все, что он видел раньше: на каждой странице вертикальная надпись «паспорт», водяные знаки из четырехугольников с вписанными в них треугольниками, прозванными в народе «теневыми квадратами», но на странице для «особых отметок» он неожиданно наткнулся на свою фотографию. Молодой человек с короткой стрижкой, волевым лицом и чуть прищуренными глазами был совсем не похож на того Бартенева, который когда-то преподавал в университете.

– А это зачем? – Владимир Андреевич указал Моряку на фотографическую карточку.

Тот усмехнулся и пояснил:

– Долго болеешь, Володя. С октября месяца ввели вклеивание фотографий в паспорт. Наверное, чтобы покойники новых документов себе не заказывали. Так что ты получил его, считай, в первых рядах. Даже я еще себе поменять не успел. Так, давай дальше, – он поочередно передавал документы – военный билет и справка о ранении. Предупреждаю сразу – ими лучше не размахивать. Первую проверку пройдут, но и только. Так, это справка о том, что ты туберкулезник. Это на всякий случай, болезненных у нас редко трогают. Смотри, только с военным билетом вместе не носи, а то будешь первым в стране летчиком-туберкулезником. Так, вот адресок и ключи. Я оплатил тебе жилье на четыре месяца по военному билету на фамилию Терещенко. Мой совет: сделаешь дело – исчезни, уничтожь военник и живи по паспорту. Идем дальше, – Моряк протянул пачку денег, – здесь сто червонцев, на первое время хватит. Не надо возражать, разбогатеешь – отдашь. Так, в углу, – он пододвинул чемодан ногой, – клифт, шкары, прохоря… короче, форма летуна, как заказывал. Так, это еще не всё, – Шестаков достал бумажку из кармана, – здесь образец… ну, адресок, в смысле, там живет Иван. Зайдешь к нему, передашь от меня привет и попросишь, чтобы прописку устроил. Он и с работой поможет, если надо будет. Да… и самое главное. Смотри сюда, – Михаил извлек из внутреннего кармана пальто карманный атлас страны и открыл нужную страницу, – вот карта Ленобласти. Я побазлал с парнями Кургана и выяснил, что тот бывал вот в этих деревнях. Может, там следы жены и дочки сможешь обнаружить. Я карандашиком их обвел. Ты потом запомни и удали пометки. А то если найдут, то посадят, как бразильского шпиона. ну, теперь всё. Сегодня через часок я тебя выведу.

112